Тот же, положив голову на коленки, некоторое время любовался на едва прикрытое тонкой кисеей тело ученицы. В его взгляде не было желания, лишь отческая любовь и… грусть.

— Так что мы теперь будем делать? — вопросила Чадра. — Похоже, Солару надоели твои игры.

Гагалют улыбнулся.

— И не только Солару. Говорят, на прошлой неделе в Бакалу был переброшен легион «Асхай» и половина личной гвардии Великого Дутура. Верховный Жрец Йезда тоже там.

— Демоны готовят вторжение на Рран?

— Скорее, разведку боем. Также, говорят, в округе Бакалы замечены корабли кауров… — сказал Гагалют и вдруг на его лицо пала тень.

— Но ведь ты же этого и хотел, разве нет? Заварить кашу, погрузить туда всех, а самому в это время…

Учитель тяжело вздохнул.

— Даже я не могу предусмотреть всего.

Взглянув на звезды, он щелкнул клювом, и над водой возникло слегка фосфоресцирующее марево. Оно быстро уплотнилось и превратилось в наполненный зелеными искорками хрустальный шар.

Сердце Дагара.

Чадра не сходя с места могла назвать полудюжину покупателей на этот артефакт, что не глядя отвесили бы черного жемчуга по ее весу. Еще полудюжина готова была умертвить население парочки миров ради обладания им.

Повинуясь мысли Гагалюта, шар вдруг раздулся едва ли не вдесятеро и тогда Чадра увидела…

— О, Яма Дуропа!.. — простонала она сквозь зубы.

Среди гроздей зеленых искорок отчетливо виднелось сиреневое пятно.

— Хаос… — сказала, словно выплюнула она.

— Угу… Да не просто Хаоса, а ого-го какой Хаос… — эхом отозвался Гагалют.

— С чего, почему и зачем? Как так получилось? Как получилось… что ты недосмотрел?

Гагалют вздохнул и, улегшись, приглашающе похлопал по камню рядом с собой. Чадра, сделала еще один круг, а потом одним гибким движением выбравшись из воды, улеглась рядом, уставившись на звезды. Рассыпанные бесконечным бисером мириады мириад. Созвездия были совсем незнакомые. Но звездное небо везде — звездное небо. Таинственное, загадочное и зовущее.

— Иногда мне кажется… что я хотел недосмотреть… — негромко сказал Гагалют. — Иногда кажется, что я слишком устал. Что моя Цель не может оправдать средства. Ты удивишься, но даже Великий Дутур помышлял не только о власти и вящей славе. Когда-то и он желал построить мир добра и справедливости… а жертвы, что сопутствовали созданию Грозди… он считал что это приемлемая цена. Шли века, Гроздь разрасталась, подминая все новые миры, а цена все росла и росла. И вскоре она стала совсем неважна…

— Но ты не такой, как Дутур, Гагалют! — воскликнула Чадра.

— Пока нет… Но что будет дальше? Вчера я бросил целый мир на съедение Демонам и подъял Мертвого Бога, сегодня впустил в Сектор Хаос, а что будет дальше? Что будет, когда я достигну Цели?

— Будет лучше, учитель! Гроздь должна быть повержена вместе с треклятой Троицей! Довольно они пили кровь живых и поглощали посмертия мертвых! Ни Зог, ни даже Хаос никогда и на сотую долю не натворят того, что натворили эти ублюдки!

Чадра привстав и облокотившись на локоть, заглянула Гагалюту в глаза. В темных зрачках отражались звезды.

— А ты не боишься того, что натворю я сам?

— Не боюсь, учитель, — уверенно ответила она. — Твоя цель добра. Гроздь будет уничтожена! В этом твоя Судьба!

Гагалют грустно улыбнулся и медленно сомкнул веки. В тот же миг Чадра опала на прохладный камень.

Он поднялся, с нежностью оглядел уснувшую ученицу. Прислушался. Насколько не был туп Снатлев и его змееголовые союзники, портал они все-таки отыскали и теперь с упрямой настойчивостью продирались сквозь толщу пространства-времени.

— Об этом ты им и расскажешь, — сказал Гагалют и исчез.

Глава 8

Бурное море вскипело пенными бурунами, заходило ходуном, растеклось широкой волной и стеклось заново. Утлые лодченки рыбаков прыснули во все стороны, подобно разбегающимся при включении света на кухне тараканам. Яркое солнце слепило глаза неведомого наблюдателя, отражаясь от белоснежного песка. Рыбаки, налегая на весла, гребли к берегу. Они разевали рты, озабоченно переговаривались, показывали на кипящее море. Оно, словно живое, раскачивалось туда-сюда, словно ходящие под тугой кожей крепкие мышцы.

Но вот в берег ударила особо сильная волна, она опрокинула уткнувшиеся в песок утлые суденышки, а парочку тех, что еще не успели выбраться из объятий вспененной воды, перевернула, будто и не заметив. Побежав за улепетывающими в сторону леса рыбаками, она разбилась о лес и понеслась назад, отступая все больше и больше. Но вот наконец прорвав бугрящуюся кожу, из воды показалось то, что послужило причиной этого неожиданного волнения.

Неведомое нечто ступало неторопливо и тяжко, но в то же время неумолимо, как горная лавина… как сдвинувшаяся с места гора. Живая скала.

Бушующие в такт шагам волны обнажили сначала венчающую верхушку крепость, затем покрывающие склоны многочисленные строения и, наконец, подножье. Чудовищная гора розово-черной плоти вздымалась на добрых три десятка метров. Казавшиеся бессмысленными нагромождения панцирной брони, провалы окруженных лесом шевелящихся щупальцев пещер, многочисленные бородавчатые наросты, множество готовых вот-вот лопнуть гигантских фурункулов. Вращенные в складки кожи строения не были пусты. Они полнились скопищами ужасных тварей. А на венчающем гору замке, на обширном помосте, высился хозяин этого чудовища. Он, несомненно, имел отдаленное сходство с Детьми Дутура. Та же мощная фигура, те же рога, та же аура силы… но уже не только с ними.

Едва я взглянул в наполненные ядом Хаоса глаза брата, как видение заволокла Тьма.

День 78.

Средняя Крепость Дыра. 7 уровень.

Малая крепость Гахаган. 6 уровень.

Малая крепость Аур. 7 уровень.

Малая крепость Селастр. 6 уровень.

Твою мать…

Закашлявшись, я рухнул на пол, извергнув на шершавые плиты содержимое желудка…

ТВОЮ МАТЬ!

Несколько мгновений я смотрел на шевелящихся ворсистых червей и каких-то слизистых пьявок, а потом меня снова вывернуло. И снова… На этот раз уже более привычной зеленоватой кашей полупереваренной пищи.

Когда рвать уже стало нечем, я, перевернувшись на спину, в изнеможении растянулся на полу и только тут заметил стоящую неподалеку худощавую фигуру.

— Нам очень… очень повезло, Славик с Земли.

Я перекатился на бок и неуклюже сел на полу. Огляделся.

Судя по относительной прохладе и рассеянному свету, было раннее утро. Пол же принадлежал моей опочивальне в Убежище.

Как я сюда попал?

Я нахмурился… И тут же вспомнил!

Сука!

Рука сама метнулась к груди, я скосил глаза… Так и есть. Желтоватый костяной кинжал Зога все еще торчал из броневой пластины. Странно, что особого дискомфорта он не приносил. Где-то вдалеке ощущалось некое тянущее чувство, но и только.

— Как я не спешил, Хаос успел поразить твое сердце, — сказал Зог, заметив мои метания. — Какое счастье, что у тебя их два.

Два? Никогда не обращал внимание. Ощупав костяную пластину нагрудной брони, я попытался понять, где же находится второе… но сквозь толстые наросты биение не прослушивалось.

Чертыхнувшись, я медленно поднялся и подошел к окну. За ним медленно просыпалась Дыра.

— Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я буду петь тебе благодарственные дифирамбы? И только давай без лекций про мою глупость! — сказал я, заметив, что Зог открыл, было, шершавый рот.

Но, вопреки ожиданию, едких насмешек, к коим я уже привык, так и не прозвучало. Трухлявый бог нахмурился и тоже посмотрел за окно.

— Их не будет. Никто не мог знать, что клык Червя протух, словно забытая на берегу рыба… — вздохнул он.

Черт подери, я впервые видел Мертвого Бога таким… растерянным.

— Это что же, мне с этой штукой так до скончания времен ходить⁈ — вопросил я, схватившись за торчавший из груди костяной кинжал и слегка его пошатал.